а – апатичная аскарида анжела
Автор: Chirsine
Бета: -
Ретинг: PG
Пэйринг: Ичиго/Рукия
Жанр: драма, романс
Дисклаймер: стандартный отказ от авторских прав
Статус: закончен
По заявкам чудесной ~Ageha~ со стрингфеста.
Т23-39 Ичиго/Рукия. Досада. "И все же это неприятно — знать, что ты снова права".
907 слов
Пустой рассыпается в воздухе хлопьями черной гари, сдобренными кристалликами льда. Духовные частицы растворяются в воздухе, впитываясь в ткань мира живых, возвращаясь в свой собственный круговорот смерти и перерождения.
Ичиго, зависший в небе над Центральным Парком Каракуры, скрыт от глаз обычных людей отнюдь не слоями легких и тонких зимних облаков, низко стелящихся над землей и скупо осыпающихся горошинами снега.
Его защищает непреодолимая граница между мирами.
— Ичиго?
Рукия уже открыла им проход в Сообщество Душ и ждет у раздвинутых седзи с рисунком в виде заснеженной рябины на бумажной части. С другой стороны их ждет доклад о успешно завершенной совместной миссии — четвертая по счету после того, как с Ичиго был снят десятилетний запрет на появление на грунте — и возвращение к размеренной офицерской жизни.
Жизни стабильной и неизменной. Однообразной. Полной шороха заполняемых бумаг, глухих ударов деревянных мечей во время тренировок и совместных прогулок по территории тринадцатого поздними вечерами, после того как Ичиго закончит ежевечерний лейтенантский доклад Укитаке-тайчо о состоянии дел в отряде.
Прошло пять лет после заточения Айзена и окончания войны с арранкарами. Еще десять — с момента назначения Ичиго на пост лейтенанта Тринадцатого отряда. Еще год — и уже четыре миссии — с его первого возвращения на грунт после такого разумного, но жестокого и сложновыполнимого приказа не покидать пределы миров не-живых.
Совет Сорока Шести был милостив к Ичиго, позволив бывать в Уэко Мундо и навещать старых друзей — из тех, кто остался в живых и мог его там встретить — там.
Но мир живых за десять лет проведенных вне ежедневной суеты и чувства утекающего сквозь пальцы времени — своего времени — изменился так, как не менялся за те же десять лет, что Ичиго прожил без силы шинигами после победы над Айзеном.
Достаточно было уйти, отвернуться от торопливой, несущейся вскачь жизни смертных, которые никогда не успевают выполнить всего, что они хотят, и Ичиго уже не может понять этот мир.
Ичиго уже чувствует себя чужим. Глядя на Каракуру, разрастающуюся ввысь небоскребами и вширь — уютными маленькими домиками на небольшие семьи, он не узнает свой город.
А Каракура не узнает и отказывается принимать его.
Они тепло и с ноткой грусти для обоих распрощались насовсем одиннадцать лет назад, когда Ичиго сделал свой выбор и предпочел суете, коротко и ярко полыхающей, чтобы после скоротечно угаснуть, стабильную вечность, тянущуюся в своем ленивом безвременьи.
— Помнишь, что я говорила? — Рукия подходит к нему со спины.
Под ними Национальный Парк Каракуры, куда зимой молодые мамаши частенько приводят своих детей поиграть в снежки или покататься на коньках на застывшем озере, переоборудованном под каток.
— Помню.
Рукия грустно улыбается и качает головой.
— Идем, нам пора.
На смену им — яркому, сильному, неповторимому выпуску старшей школы Каракуры — уже пришло не одно новое поколение.
Бывших одноклассников и друзей с параллели закружила в коротком и красочном хороводе жизни их реальность — та, от которой Ичиго отказался.
И у них семьи. Дети. Жены и мужья. Свой бизнес, а может быть и долгожданное назначение преподавателем японской литературы в ту же старшую школу, в которой когда-то они были все вместе.
Вот Тацки отвешивает крепкий подзатыльник подравшемуся со сверстниками сыну, а сама тихонько улыбается, радуясь тому, какой он у нее сильный и смелый. И может быть даже пойдет по стопам матери.
Вот гуляет в обнимку со старинным романом в безлико-аккуратной обложке Орихиме, мечтательно прикрыв глаза и углубившись в заснеженную рощицу по расчищенной каменной тропинке.
Исида остался в Токио и, как и его отец, открыл клинику. Наверняка чтобы доказать, что можно спасать жизни людей, оставаясь при этом благородным и гордым квинси.
Чад помогает Урахаре. Они втроем с Орихиме частенько встречали Ичиго в Уэко Мундо. Это была их маленькая тайна, их лазейка и способ рассказать ему — успокоить — что в Каракуре, которую Ичиго оставил в одиночестве, все в порядке. И даже Пустых стало меньше.
Ичиго видел мельком, во время прошлых миссий, Мизуро и Кейго. Видел почти всех своих бывших одноклассников. Они жили — спокойно и счастливо, легко преодолевая трудности. Меняясь, вырастая, мудрея, старея.
Ичиго не чувствует в себе никаких изменений — он остался все тем же, что и одиннадцать — и даже шестнадцать — лет назад. Он остался мальчишкой.
Скоро его повысят до капитана и дадут свой отряд. Скоро он посватается к Рукии, и его официально примут в клан Кучики.
Но в Ичиго так ничего и не изменилось.
Сообщество Душ как янтарь для неосторожно попавшей в его плен мушки — в нем застывают навсегда. Вечный покой и стабильность. Размеренность и неизменность.
Не деградация, но полная остановка.
И время, льющееся застывшей в лед водой.
Это был его выбор.
— Ичиго, пойдем, — Рукия переплетает свои пальцы с его и тянет за собой, силой заставляя оторвать взгляд от бурлящей под их ногами жизни. — Нам пора возвращаться домой.
Его дом остался где-то далеко в другом мире, времени и пространстве — там, где совсем уже взрослая Юзу готовится выйти замуж. Там, где Карин играет за национальную сборную и раз в полгода приезжает навестить сестру и старика-отца. Там, где Куросаки Ишшин, сгорбленный и уже почти полностью седой, отживает свой смертный век, на выходные отправляясь в гости к Урахаре — поиграть в го и посплетничать о нынешней молодежи.
Ичиго вздрагивает, словно приходя в себя от неправдоподобно-живого и яркого сна.
— Все же это неприятно — знать, что ты снова права, — отрывисто и тихо произносит он.
Каждое возвращение на грунт — как разбереженная рана, ноющая и болезненно-вяло истекающая густой, темной с плотными сгустками кровью. Каждый, кто помнит свою жизнь среди людей, проходит через это. Не Ичиго первый, и не он — последний.
Слова уносит порыв колюче-холодного и злобного, какого не бывает даже в отдаленных районах Руконгая зимой, ветра.
Но Рукия слышит его.
Она всегда слышит.
И только крепче сжимает его замерзшие пальцы в своих, надеясь согреть.
===
Т22-29 Ичиго/Рукия, по следам последней главы. "Спасибо? За что?"
1180 слов
Ичиго с трудом выбирается на скос крыши — подоконник снаружи слишком узкий и скользкий после освежившего ночью запыленную летнюю Каракуру дождя. И цепляться за все еще влажную по краям черепицу оказалось не так легко, как он думал вначале.
Всего-то несколько дней с того, как он вернулся в свое тело и распрощался с ушедшей, как считает Урахара, навсегда силой.
И меньше часа с момента его встречи с Рукией в новеньком, с иголочки, гигае.
А они распрощались-то совсем недавно, думая, что навсегда.
— Ты как сюда так запросто залезаешь? — пыхтит Ичиго, подтягиваясь на руках и забрасывая ноги на крышу.
— Ну я же шинигами, — Рукия, усевшаяся на гребень крыши, уже совсем сухой и даже успевший за день нагреться на солнце, показывает ему язык.
— Тоже мне, большое достижение, — бормочет Ичиго, балансируя и поскальзываясь, но упорно взбираясь вверх, чтобы расслабленно разлечься на сухом участке черепицы рядом с Рукией и, закинув руки за голову, подремать под солнцем.
— А еще гигай Урахара-сан дал хороший, — она демонстративно сгибает и разгибает руки в локтях, поднимается и, без труда балансируя по гребню крыши, пропрыгивает туда-сюда, раскинув руки в стороны. — Гибкий, удобный…
— Ты там поосторожней что ли будь, а? — напрягшийся Ичиго на всякий случай открывает глаза и садится, чтобы успеть вовремя среагировать, случись что.
Гигай-то гигаем, но свалиться с крыши он Рукии не позволит.
— Да ладно тебе, Ичиго, — фыркает она, придерживая широкополую летнюю соломенную шляпку на голове, попрыгивает мимо него.
А потом, сняв сандалии, чтобы чувствовать стопами шершавое и сухое тепло крыши, опускается рядом.
— Здорово, что тебя отпускают на грунт, — Ичиго снова ложится и закрывает глаза.
— Да, — коротко соглашается Рукия и пододвигается ближе, чтобы удобнее было переложить его голову себе на колени и запустить пальцы в рыжие и теплые, как нагретая солнцем черепица, вихры. — Я должна договориться с вайзардами, чтобы они подольше задержались в Каракуре и согласились пойти на контакт с посланцами Готей-13. Не знаешь, как лучше подступиться к Хирако-сану?
— Договориться с Хиери. Она его за шиворот приволочет куда угодно, — лениво бормочет Ичиго в ответ.
— Буду знать, — с самым что ни на есть серьезным видом кивает Рукия.
А потом смеется, продолжая перебирать-гладить пальцами волосы Ичиго.
— Я с Хирако поговорю, — вздыхает он. — Они задержатся. А что за посланцы-то?
Рукия молчит, таинственно улыбаясь.
— А, ну да, я ж теперь ко всем этим вашим делам отношения не имею… — Ичиго обиженно сопит и возится, намереваясь сесть.
— Имеешь, и еще какое. Ты там тоже будешь присутствовать, — примиряющее говорит Рукия, удерживая его за плечи и не давая подняться. — Как посредник. А нам всем выдадут гигаи.
— «Нам»? — переспрашивает Ичиго, перехватывая ее руки и усаживаясь лицом к ней и спиной к скату крыши.
— На грунт прибудут сотайчо-доно и три капитана с лейтенантами — Бьякуя-нии-сама с Ренджи, — Ичиго оживляется, — Маюри-тайчо вместе с Нему и Укитаке-тайчо, — Рукия неожиданно замолкает и, переведя дух, словно бы перед сообщением самой главной новости дня, выпаливает: — А вместе Укатаке-тайчо ним буду я, как лейтенант тринадцатого.
— Тебя повышают до лейтенанта? — с по-мальчишески радостной и открытой улыбкой спрашивает Ичиго.
Рукия молча кивает, улыбаясь и легонько поглаживая подушечками пальцев его ладони.
Ощущения в гигае намного острее, чем когда она находится в своем духовном теле, и Рукия стремится продлить любой физический контакт с Ичиго настолько, насколько это возможно.
Чтобы потом осталась память об ощущениях. И о чувствах, которые они вызывают.
— Я тобой горжусь, — ухмыляясь, заявляет Ичиго.
— Ну конечно гордишься, придурок, — вздыхает Рукия. — Смотри с крыши не свались от гордости, — добавляет она с ноткой испуга вместо привычной им обоим насмешки, когда Ичиго слишком сильно отклоняется назад и на несколько мгновений теряет равновесие.
— Да уж постараюсь, — сконфуженно бормочет он, пересаживаясь на гребень крыши. — Отсюда вид хороший, да? — Ичиго переводит разговор на другую тему, видя, как поблескивают у Рукии глаза от едва сдерживаемого смеха и желания высказать ему что-нибудь по этому поводу. — Вон Каракурская телебашня. И здание центральной больницы…
— Вижу, — она откидывается назад, облокачиваясь на его плечо и руку. — А вон парк. И небоскребы делового района.
— А вон там крыша школы.
— И спортивное поле.
— Впереди, видишь, за теми двумя серыми зданиями стеклянный купол? Не видишь? Тогда давай-ка…
Ичиго усаживает ее рядом, словно бы невзначай придерживая за талию, чтобы Рукия, если вдруг такое случится и она потеряет равновесия, не сорвалась. А затем другой рукой указывает вдаль, куда-то за ряд зданий делового района.
— Там бассейн строят городской. Говорят, в следующем году закончат.
Она конечно же сразу все понимает и легко просекает его нехитрый маневр.
— Может быть. А там что? — Рукия неопределенно указывает подбородком куда-то в дома со стороны Ичиго.
И накрывает его руку своей ладонью.
Ичиго каменеет, замирая на несколько секунд в полной неподвижности.
— А… там, да? Вроде какой-то новый торговый центр, — нерешительно произносит он.
Рукия, чувствуя его напряжение, сама придвигается ближе.
И Ичиго, кажется, расслабляется.
— Вон, в центре, крыша кинотеатра, — он указывает влево.
— О, помню. Мы на ней еще Пустого поймали, ну того, на гусеницу похожего. С лиловыми кляксами.
— Точно! Помню. А вон там, плоская такая, с сеткой толстой, видишь? Это старая больница заброшенная, туда еще Канондзи приезжал со своим шоу.
Рукия смеется.
— Если бы не Урахара-сан тогда, то мы попали бы в очень крупные неприятности.
— Ну так кто ж знал, что он действительно призраков видит!
— И умудряется из них Пустых делать. Ты бы знал, Ичиго, что было в научном отделе, когда они выяснили, почему стольких душ недосчитались…
— Ты надолго на грунт? — неожиданно спрашивает он.
— Это должен решить Совет Сорока Шести, — помолчав, серьезно отвечает Рукия. — Сегодня объявят новый состав и проведут первое заседание. Но знаешь, — неожиданно бодро продолжает она, — их внимания столько проблем требует… В общем, я думаю, нам помимо всего прочего месяц-другой обеспечен точно. А дальше нии-сама обещал поговорить с членами совета из нашего клана и из дома Шихоуин, так что придумаем что-нибудь.
Ичиго фыркает и быстро отворачивается, чтобы его ну совершенно счастливая ухмылка была не так заметна.
— О, а видишь, вон там такая крыша полосатая?..
* * *
В новоизбранный Совет Сорока Шести попадут лишь восемь шинигами от дома Шихоуин и трое — что есть неофициальная демонстрация недоверия и поставленного под сомнение статуса клана — от Кучики.
Избранная Ямамото-сотайчо нейтральная политика по отношению к вайзардам будет подвергнута резкой критике, и переговоры отменят. Его пребывание на посту генерала Готей-13, после целого ряда неудачных, по мнению членов Совета, решений во время войны с арранкарами, будет оставлено под вопросом до следующего собрания, на которое назначат обсуждение ситуации с руководящим составом тринадцати отрядов и вероятное переизбрание главы Готея.
Новый Совет Сорока Шести прикажет отправить на грунт отряд капитанов с целью захвата угрожающих благополучию Сообщества Душ вайзардов и Урахары Киске, создателя Хогиоку, признанного ответственным за последовавший из-за его детища инцидент с Айзеном Соске.
Население Каракуры, как жителей города смертных, пребывавшего в границах Сообщества Душ на протяжении более чем двухсот пятидесяти четырех часов, а значит — вероятно подвергшихся недопустимым изменениям, будет приказано уничтожить.
В ночь на пятнадцатое июля на грунт будет направлен карательный отряд из тринадцати капитанов и подразделения омницукидо.
Ленивое и сонное солнце нехотя уползает за горизонт, окрашивая густым красным стены и крыши домов. Сильный ветер с юга несет темные, лиловые в свете закатных лучей грозовые облака.
Где-то вдалеке слышны гулкие и тяжелые раскаты грома.
— Наверное, нам пора вниз, скоро снова дождь пойдет. Ичиго?
— Ладно, давай я сначала. Если что потом тебя внизу поймаю.
— Ичиго, придурок, ну тебе всегда бы везде первым успеть!
Они смеются.
— Эй, Рукия.
— М?
— Знаешь, спасибо.
— Спасибо? За что?
Бета: -
Ретинг: PG
Пэйринг: Ичиго/Рукия
Жанр: драма, романс
Дисклаймер: стандартный отказ от авторских прав
Статус: закончен
По заявкам чудесной ~Ageha~ со стрингфеста.
Т23-39 Ичиго/Рукия. Досада. "И все же это неприятно — знать, что ты снова права".
907 слов
Пустой рассыпается в воздухе хлопьями черной гари, сдобренными кристалликами льда. Духовные частицы растворяются в воздухе, впитываясь в ткань мира живых, возвращаясь в свой собственный круговорот смерти и перерождения.
Ичиго, зависший в небе над Центральным Парком Каракуры, скрыт от глаз обычных людей отнюдь не слоями легких и тонких зимних облаков, низко стелящихся над землей и скупо осыпающихся горошинами снега.
Его защищает непреодолимая граница между мирами.
— Ичиго?
Рукия уже открыла им проход в Сообщество Душ и ждет у раздвинутых седзи с рисунком в виде заснеженной рябины на бумажной части. С другой стороны их ждет доклад о успешно завершенной совместной миссии — четвертая по счету после того, как с Ичиго был снят десятилетний запрет на появление на грунте — и возвращение к размеренной офицерской жизни.
Жизни стабильной и неизменной. Однообразной. Полной шороха заполняемых бумаг, глухих ударов деревянных мечей во время тренировок и совместных прогулок по территории тринадцатого поздними вечерами, после того как Ичиго закончит ежевечерний лейтенантский доклад Укитаке-тайчо о состоянии дел в отряде.
Прошло пять лет после заточения Айзена и окончания войны с арранкарами. Еще десять — с момента назначения Ичиго на пост лейтенанта Тринадцатого отряда. Еще год — и уже четыре миссии — с его первого возвращения на грунт после такого разумного, но жестокого и сложновыполнимого приказа не покидать пределы миров не-живых.
Совет Сорока Шести был милостив к Ичиго, позволив бывать в Уэко Мундо и навещать старых друзей — из тех, кто остался в живых и мог его там встретить — там.
Но мир живых за десять лет проведенных вне ежедневной суеты и чувства утекающего сквозь пальцы времени — своего времени — изменился так, как не менялся за те же десять лет, что Ичиго прожил без силы шинигами после победы над Айзеном.
Достаточно было уйти, отвернуться от торопливой, несущейся вскачь жизни смертных, которые никогда не успевают выполнить всего, что они хотят, и Ичиго уже не может понять этот мир.
Ичиго уже чувствует себя чужим. Глядя на Каракуру, разрастающуюся ввысь небоскребами и вширь — уютными маленькими домиками на небольшие семьи, он не узнает свой город.
А Каракура не узнает и отказывается принимать его.
Они тепло и с ноткой грусти для обоих распрощались насовсем одиннадцать лет назад, когда Ичиго сделал свой выбор и предпочел суете, коротко и ярко полыхающей, чтобы после скоротечно угаснуть, стабильную вечность, тянущуюся в своем ленивом безвременьи.
— Помнишь, что я говорила? — Рукия подходит к нему со спины.
Под ними Национальный Парк Каракуры, куда зимой молодые мамаши частенько приводят своих детей поиграть в снежки или покататься на коньках на застывшем озере, переоборудованном под каток.
— Помню.
Рукия грустно улыбается и качает головой.
— Идем, нам пора.
На смену им — яркому, сильному, неповторимому выпуску старшей школы Каракуры — уже пришло не одно новое поколение.
Бывших одноклассников и друзей с параллели закружила в коротком и красочном хороводе жизни их реальность — та, от которой Ичиго отказался.
И у них семьи. Дети. Жены и мужья. Свой бизнес, а может быть и долгожданное назначение преподавателем японской литературы в ту же старшую школу, в которой когда-то они были все вместе.
Вот Тацки отвешивает крепкий подзатыльник подравшемуся со сверстниками сыну, а сама тихонько улыбается, радуясь тому, какой он у нее сильный и смелый. И может быть даже пойдет по стопам матери.
Вот гуляет в обнимку со старинным романом в безлико-аккуратной обложке Орихиме, мечтательно прикрыв глаза и углубившись в заснеженную рощицу по расчищенной каменной тропинке.
Исида остался в Токио и, как и его отец, открыл клинику. Наверняка чтобы доказать, что можно спасать жизни людей, оставаясь при этом благородным и гордым квинси.
Чад помогает Урахаре. Они втроем с Орихиме частенько встречали Ичиго в Уэко Мундо. Это была их маленькая тайна, их лазейка и способ рассказать ему — успокоить — что в Каракуре, которую Ичиго оставил в одиночестве, все в порядке. И даже Пустых стало меньше.
Ичиго видел мельком, во время прошлых миссий, Мизуро и Кейго. Видел почти всех своих бывших одноклассников. Они жили — спокойно и счастливо, легко преодолевая трудности. Меняясь, вырастая, мудрея, старея.
Ичиго не чувствует в себе никаких изменений — он остался все тем же, что и одиннадцать — и даже шестнадцать — лет назад. Он остался мальчишкой.
Скоро его повысят до капитана и дадут свой отряд. Скоро он посватается к Рукии, и его официально примут в клан Кучики.
Но в Ичиго так ничего и не изменилось.
Сообщество Душ как янтарь для неосторожно попавшей в его плен мушки — в нем застывают навсегда. Вечный покой и стабильность. Размеренность и неизменность.
Не деградация, но полная остановка.
И время, льющееся застывшей в лед водой.
Это был его выбор.
— Ичиго, пойдем, — Рукия переплетает свои пальцы с его и тянет за собой, силой заставляя оторвать взгляд от бурлящей под их ногами жизни. — Нам пора возвращаться домой.
Его дом остался где-то далеко в другом мире, времени и пространстве — там, где совсем уже взрослая Юзу готовится выйти замуж. Там, где Карин играет за национальную сборную и раз в полгода приезжает навестить сестру и старика-отца. Там, где Куросаки Ишшин, сгорбленный и уже почти полностью седой, отживает свой смертный век, на выходные отправляясь в гости к Урахаре — поиграть в го и посплетничать о нынешней молодежи.
Ичиго вздрагивает, словно приходя в себя от неправдоподобно-живого и яркого сна.
— Все же это неприятно — знать, что ты снова права, — отрывисто и тихо произносит он.
Каждое возвращение на грунт — как разбереженная рана, ноющая и болезненно-вяло истекающая густой, темной с плотными сгустками кровью. Каждый, кто помнит свою жизнь среди людей, проходит через это. Не Ичиго первый, и не он — последний.
Слова уносит порыв колюче-холодного и злобного, какого не бывает даже в отдаленных районах Руконгая зимой, ветра.
Но Рукия слышит его.
Она всегда слышит.
И только крепче сжимает его замерзшие пальцы в своих, надеясь согреть.
===
Т22-29 Ичиго/Рукия, по следам последней главы. "Спасибо? За что?"
1180 слов
Ичиго с трудом выбирается на скос крыши — подоконник снаружи слишком узкий и скользкий после освежившего ночью запыленную летнюю Каракуру дождя. И цепляться за все еще влажную по краям черепицу оказалось не так легко, как он думал вначале.
Всего-то несколько дней с того, как он вернулся в свое тело и распрощался с ушедшей, как считает Урахара, навсегда силой.
И меньше часа с момента его встречи с Рукией в новеньком, с иголочки, гигае.
А они распрощались-то совсем недавно, думая, что навсегда.
— Ты как сюда так запросто залезаешь? — пыхтит Ичиго, подтягиваясь на руках и забрасывая ноги на крышу.
— Ну я же шинигами, — Рукия, усевшаяся на гребень крыши, уже совсем сухой и даже успевший за день нагреться на солнце, показывает ему язык.
— Тоже мне, большое достижение, — бормочет Ичиго, балансируя и поскальзываясь, но упорно взбираясь вверх, чтобы расслабленно разлечься на сухом участке черепицы рядом с Рукией и, закинув руки за голову, подремать под солнцем.
— А еще гигай Урахара-сан дал хороший, — она демонстративно сгибает и разгибает руки в локтях, поднимается и, без труда балансируя по гребню крыши, пропрыгивает туда-сюда, раскинув руки в стороны. — Гибкий, удобный…
— Ты там поосторожней что ли будь, а? — напрягшийся Ичиго на всякий случай открывает глаза и садится, чтобы успеть вовремя среагировать, случись что.
Гигай-то гигаем, но свалиться с крыши он Рукии не позволит.
— Да ладно тебе, Ичиго, — фыркает она, придерживая широкополую летнюю соломенную шляпку на голове, попрыгивает мимо него.
А потом, сняв сандалии, чтобы чувствовать стопами шершавое и сухое тепло крыши, опускается рядом.
— Здорово, что тебя отпускают на грунт, — Ичиго снова ложится и закрывает глаза.
— Да, — коротко соглашается Рукия и пододвигается ближе, чтобы удобнее было переложить его голову себе на колени и запустить пальцы в рыжие и теплые, как нагретая солнцем черепица, вихры. — Я должна договориться с вайзардами, чтобы они подольше задержались в Каракуре и согласились пойти на контакт с посланцами Готей-13. Не знаешь, как лучше подступиться к Хирако-сану?
— Договориться с Хиери. Она его за шиворот приволочет куда угодно, — лениво бормочет Ичиго в ответ.
— Буду знать, — с самым что ни на есть серьезным видом кивает Рукия.
А потом смеется, продолжая перебирать-гладить пальцами волосы Ичиго.
— Я с Хирако поговорю, — вздыхает он. — Они задержатся. А что за посланцы-то?
Рукия молчит, таинственно улыбаясь.
— А, ну да, я ж теперь ко всем этим вашим делам отношения не имею… — Ичиго обиженно сопит и возится, намереваясь сесть.
— Имеешь, и еще какое. Ты там тоже будешь присутствовать, — примиряющее говорит Рукия, удерживая его за плечи и не давая подняться. — Как посредник. А нам всем выдадут гигаи.
— «Нам»? — переспрашивает Ичиго, перехватывая ее руки и усаживаясь лицом к ней и спиной к скату крыши.
— На грунт прибудут сотайчо-доно и три капитана с лейтенантами — Бьякуя-нии-сама с Ренджи, — Ичиго оживляется, — Маюри-тайчо вместе с Нему и Укитаке-тайчо, — Рукия неожиданно замолкает и, переведя дух, словно бы перед сообщением самой главной новости дня, выпаливает: — А вместе Укатаке-тайчо ним буду я, как лейтенант тринадцатого.
— Тебя повышают до лейтенанта? — с по-мальчишески радостной и открытой улыбкой спрашивает Ичиго.
Рукия молча кивает, улыбаясь и легонько поглаживая подушечками пальцев его ладони.
Ощущения в гигае намного острее, чем когда она находится в своем духовном теле, и Рукия стремится продлить любой физический контакт с Ичиго настолько, насколько это возможно.
Чтобы потом осталась память об ощущениях. И о чувствах, которые они вызывают.
— Я тобой горжусь, — ухмыляясь, заявляет Ичиго.
— Ну конечно гордишься, придурок, — вздыхает Рукия. — Смотри с крыши не свались от гордости, — добавляет она с ноткой испуга вместо привычной им обоим насмешки, когда Ичиго слишком сильно отклоняется назад и на несколько мгновений теряет равновесие.
— Да уж постараюсь, — сконфуженно бормочет он, пересаживаясь на гребень крыши. — Отсюда вид хороший, да? — Ичиго переводит разговор на другую тему, видя, как поблескивают у Рукии глаза от едва сдерживаемого смеха и желания высказать ему что-нибудь по этому поводу. — Вон Каракурская телебашня. И здание центральной больницы…
— Вижу, — она откидывается назад, облокачиваясь на его плечо и руку. — А вон парк. И небоскребы делового района.
— А вон там крыша школы.
— И спортивное поле.
— Впереди, видишь, за теми двумя серыми зданиями стеклянный купол? Не видишь? Тогда давай-ка…
Ичиго усаживает ее рядом, словно бы невзначай придерживая за талию, чтобы Рукия, если вдруг такое случится и она потеряет равновесия, не сорвалась. А затем другой рукой указывает вдаль, куда-то за ряд зданий делового района.
— Там бассейн строят городской. Говорят, в следующем году закончат.
Она конечно же сразу все понимает и легко просекает его нехитрый маневр.
— Может быть. А там что? — Рукия неопределенно указывает подбородком куда-то в дома со стороны Ичиго.
И накрывает его руку своей ладонью.
Ичиго каменеет, замирая на несколько секунд в полной неподвижности.
— А… там, да? Вроде какой-то новый торговый центр, — нерешительно произносит он.
Рукия, чувствуя его напряжение, сама придвигается ближе.
И Ичиго, кажется, расслабляется.
— Вон, в центре, крыша кинотеатра, — он указывает влево.
— О, помню. Мы на ней еще Пустого поймали, ну того, на гусеницу похожего. С лиловыми кляксами.
— Точно! Помню. А вон там, плоская такая, с сеткой толстой, видишь? Это старая больница заброшенная, туда еще Канондзи приезжал со своим шоу.
Рукия смеется.
— Если бы не Урахара-сан тогда, то мы попали бы в очень крупные неприятности.
— Ну так кто ж знал, что он действительно призраков видит!
— И умудряется из них Пустых делать. Ты бы знал, Ичиго, что было в научном отделе, когда они выяснили, почему стольких душ недосчитались…
— Ты надолго на грунт? — неожиданно спрашивает он.
— Это должен решить Совет Сорока Шести, — помолчав, серьезно отвечает Рукия. — Сегодня объявят новый состав и проведут первое заседание. Но знаешь, — неожиданно бодро продолжает она, — их внимания столько проблем требует… В общем, я думаю, нам помимо всего прочего месяц-другой обеспечен точно. А дальше нии-сама обещал поговорить с членами совета из нашего клана и из дома Шихоуин, так что придумаем что-нибудь.
Ичиго фыркает и быстро отворачивается, чтобы его ну совершенно счастливая ухмылка была не так заметна.
— О, а видишь, вон там такая крыша полосатая?..
* * *
В новоизбранный Совет Сорока Шести попадут лишь восемь шинигами от дома Шихоуин и трое — что есть неофициальная демонстрация недоверия и поставленного под сомнение статуса клана — от Кучики.
Избранная Ямамото-сотайчо нейтральная политика по отношению к вайзардам будет подвергнута резкой критике, и переговоры отменят. Его пребывание на посту генерала Готей-13, после целого ряда неудачных, по мнению членов Совета, решений во время войны с арранкарами, будет оставлено под вопросом до следующего собрания, на которое назначат обсуждение ситуации с руководящим составом тринадцати отрядов и вероятное переизбрание главы Готея.
Новый Совет Сорока Шести прикажет отправить на грунт отряд капитанов с целью захвата угрожающих благополучию Сообщества Душ вайзардов и Урахары Киске, создателя Хогиоку, признанного ответственным за последовавший из-за его детища инцидент с Айзеном Соске.
Население Каракуры, как жителей города смертных, пребывавшего в границах Сообщества Душ на протяжении более чем двухсот пятидесяти четырех часов, а значит — вероятно подвергшихся недопустимым изменениям, будет приказано уничтожить.
В ночь на пятнадцатое июля на грунт будет направлен карательный отряд из тринадцати капитанов и подразделения омницукидо.
Ленивое и сонное солнце нехотя уползает за горизонт, окрашивая густым красным стены и крыши домов. Сильный ветер с юга несет темные, лиловые в свете закатных лучей грозовые облака.
Где-то вдалеке слышны гулкие и тяжелые раскаты грома.
— Наверное, нам пора вниз, скоро снова дождь пойдет. Ичиго?
— Ладно, давай я сначала. Если что потом тебя внизу поймаю.
— Ичиго, придурок, ну тебе всегда бы везде первым успеть!
Они смеются.
— Эй, Рукия.
— М?
— Знаешь, спасибо.
— Спасибо? За что?
Вопрос: Оценка
| 1. 1 | 1 | (4.17%) | |
| 2. 2 | 0 | (0%) | |
| 3. 3 | 0 | (0%) | |
| 4. 4 | 1 | (4.17%) | |
| 5. 5 | 22 | (91.67%) | |
| Всего: | 24 | ||
@темы: Фанфикшен
-
-
15.11.2010 в 17:01Спасибо, очень понравилось) я аж растрогалась.
-
-
15.11.2010 в 18:27-
-
15.11.2010 в 18:58Нинада, я стесняюсь
А вообще, чудесная тут только Вы, автор
Да, я и тут отмечусь, я и тут похвалю автора, ибо все шикарно
-
-
15.11.2010 в 23:54Очень рада, что так понравилось и эмоционально задело
*[Джо]*
Ну уж звиняй, как есть и как получается
Счастье, вечную любовь и хэппи-энд им Кубо устроит
~Ageha~
Нинада, я стесняюсь
А я все равно считаю, что заявки замечательные и до жути сподвигательные
-
-
16.11.2010 в 15:15Автор, конечно, молодец, так все передать, так красиво написать, так мучительно для нас и для них закрутить, вообщем, слов нет,одни эмоции
Спасибо.
-
-
16.11.2010 в 21:56Ничего, ангст - он тоже полезен)))
-
-
16.11.2010 в 22:05Ну, раз съедает, значит автор цели достиг, а большего для счастья и не надо
*[Джо]*
ааа, то есть, это своеобразный ментальный посыл?
Ога
Ничего, ангст - он тоже полезен)))
Аминь
Чем я и руководствуюсь и собираюсь руководствоваться дальше
-
-
16.11.2010 в 22:07-
-
16.11.2010 в 22:09там
нету ичирукатам мало его-
-
16.11.2010 в 22:14там
нету ичирукатам мало егоОн там есть, но заявленному АйзенРуку не противоречит никак
Просто текст красивый, поэтому и сказала)))
-
-
16.11.2010 в 22:17Он там есть, но заявленному АйзенРуку не противоречит никак
похоже, у меня это уже диагноз - везде вылезет обязательно
Просто текст красивый, поэтому и сказала)))
-
-
16.11.2010 в 22:21похоже, у меня это уже диагноз - везде вылезет обязательно
Ящитаю, прекрасный диагноз
И не стесняемся!
-
-
16.11.2010 в 22:29И не стесняемся!
Есть команда не стесняться
-
-
16.11.2010 в 22:35ДА!
Есть команда не стесняться!
Тогда подаю другую: писать большие ИчиРуки и радовать фэндом!
-
-
16.11.2010 в 22:52Вон, даже у меня в фемах выезли мои ОТП XD
Вот такие вот они, бличевые отп - сами без спросу везде лезут
Тогда подаю другую: писать большие ИчиРуки и радовать фэндом!
Я процессор однопоточный
-
-
16.11.2010 в 23:01Нам Karellian сказала, что мы флудим, поэтому я ответить не успела((
Но я согласна - мы там пофлудели... Я вообще с Karellian в принципе всегда согласна - она такое соо держит, я бы не смогла, наверное)
Поэтому можно я тут отвечу? Пожалуйста!
все команды воспринимаю только в порядке живой очереди.
А кто следующий в очереди?)
-
-
16.11.2010 в 23:13А мне все ощущается, что флудили мы в другом месте (том, где Айзен-сама
я таки с позволения отвечу
А кто следующий в очереди?)
Пока еще буксует первая команда с несмущением
-
-
16.11.2010 в 23:18А мне все ощущается, что флудили мы в другом месте (том, где Айзен-сама ), а там все по делу было , и просто перепутали.
Да-да, вот мне тоже так кажется
Я-таки тоже отвечу,а то это будет невежливо же
-
-
16.11.2010 в 23:34из бронетранспортера с надписью "флудер нищасный"
-
-
16.11.2010 в 23:54робко выглядывает с ответом оттуда же
И все-таки мне боязно расфлужением испытывать терпение администрации, так что предлагаю локализоваться куда-нибудь, где не придется правила нарушать
Поддерживаю) К Вам или ко мне?))
-
-
28.11.2010 в 03:29