Качай меня нежно

[ichiruki]

Качай меня нежно
Автор: ICanReadYouLikeABook
Переводчик: Sabrie
Оригинальный текст: здесь

Бета: Ryjaya_Ryoka
Фэндом: Bleach
Рейтинг: PG-13
Жанры: Гет, Романтика, Драма
Размер: Мини, 6 страниц

Саммари:
- Потому что я здесь, лежу на этом гамаке, наблюдаю за закатом...Я здесь. Мы здесь.

— Эй, остановись.

Это была такая странная просьба, что он сразу повиновался. Аккуратно припарковав у тротуара старенькую хонду, на которую работал все лето, он обернулся и одарил ее насмешливым, любопытным взглядом. Он ждал. Она улыбнулась.

И, с полным равнодушием к его замешательству, открыла дверь и вылезла наружу.

Ичиго молча смотрел, как ее маленькая фигурка двигалась к лужайке дома, словно вывеска «продается» притягивала ее, как магнит. Это был обычный кирпичный дом — ничего особенного на первый взгляд — на почтовом ящике приклеено объявление о продаже, три окна закрыты шторками, а между двумя дубами натянут гамак. Часть его беспокоилась, что Рукия немного сошла с ума, покупать дом было слишком преждевременным решением, само это предположение казалась невозможным.

Походы по магазинам. Для дома. С Рукией. Ичиго мысленно улыбнулся. Это значило, что она остается.

Ичиго высунулся через окно автомобиля и окликнул ее.

— Эй, Рукия, что ты делаешь?

Она подошла к висящему гамаку, прежде чем улыбнуться ему через плечо. Нежная, веселая улыбка была такой знакомой, но снисходительно изогнутая линия ее губ будто бы говорила, что она понятия не имела, почему он задает ей подобный вопрос. Она не удивилась, что он с недоверием и нескрываемым скепсисом смотрел на ее действия. Ичиго тоже не удивился, что ей снова удалось обескуражить его.

— Я собираюсь лечь в гамак.

И, с этими словами, она грациозно залезла на край сетки и, повозившись, наконец, устроилась посередине.

Рукия делала много вещей, заставлявших его усомниться в реальности происходящего. И она делала много вещей, которые заставляли Ичиго сомневаться в ее разумности. В этот день, в этот самый момент ее выходка казалась такой бессмысленной и нелепой, что могла послужить отличным примером сразу двух предположений.

Она слегка приоткрыла глаза.

— Что?

— Не чтокай мне.

Она примирительно улыбнулась.

— Почему?

— И не почемукай тоже.

— Тогда я даже не знаю, что мне делать.

Ичиго нахмурился.

— Не задавай мне вопросов и не притворяйся удивленной, когда ты точно знаешь, что и почему делаешь.

— …Что?

Ичиго застонал и уставился на нее с таким неприкрытым раздражением, что ей пришлось снова прикрыть глаза. Рукия не была маленькой девчонкой; она также не была глупой; она прекрасно знала, почему он был раздражен и намеренно игнорировала его. И конечно, понимала, что действовала ему на нервы, но не думала беспокоиться об этом.

Ичиго мысленно рассмеялся. Как будто, она когда-либо заботилась.

— Мы уходим, — фраза прозвучала больше как мольба, а не приказ. По правде говоря, в этой ситуации он был беспомощен. Часть его знала, что если он начнет с ней спорить, то проиграет. И если этот вариант не сработает, ему придется применить физическую силу. Может, если действовать внезапно, он мог бы схватить ее за ноги, перебросить через плечо и…

— Ты так и собираешься там стоять и строить планы, как меня забрать или ляжешь в гамак?

В этом была вся Рукия — всегда скажет что–нибудь, и ты начнешь сомневаться реальности происходящего. Возможно, она умела читать мысли.

— Это незаконное проникновение на частную собственность, — пробормотал Ичиго, пытаясь ухватиться за последнюю соломинку.

— Чью собственность?

— Эээ…риэлтора.

Рукия прикрыла глаза, запрокинула руку за голову, отчего хлопчатая майка с V– образным вырезом натянулась, обрисовывая грудь. Ичиго всегда восхищался, насколько сексуальной она иногда могла быть, при этом, не позволяя себе ничего лишнего.

— Дом принадлежит не риэлтору, — равнодушно сказала она. — А человеку, который выставил его на рынке, если он еще не продан.

– Что, если они уже продали его?

Она подняла на него спокойный взгляд фиолетовых глаз.

— Что, если ты ляжешь в гамак?

Оба замолчали и ждали, пока другой сделает следующий ход: Ичиго мысленно спрашивал себя, действительно ли Рукия готова впустить его в свое личное пространство, а Рукия спокойно ждала, когда он воспользуется шансом. Им некуда было торопиться, все дела были закончены, и незнакомый район был всего лишь возможностью срезать путь до дома.

Ичиго ненавидел ее. Ненавидел каждой клеточкой своего тела. Он ненавидел ее за то, что она каждый раз выталкивала его из зоны комфорта, словно Ичиго был космическим кораблем, а она астронавтом, который выводил его в космос.

Неохотно и очень неловко Ичиго поставил правое колено на гамак, попутно пытаясь придумать, куда пристроить свою левую конечность. Рукия хихикнула, когда от его неуклюжих попыток, в отличии от ее изящных движений, гамак начал раскачиваться. В этот момент гамак резко перекрутился, сбрасывая их обоих на мягкую, свежескошенную траву.

Инстинктивно, Ичиго обнял ее за талию, чтобы смягчить удар от падения. Рукия обнаружила, что лежит на его груди, левая рука Ичиго крепко прижимает ее к себе. Ее волосы, цвета воронового крыла, падали на глаза, когда Рукия с любопытством посмотрела на него и миллион мыслей со скоростью света пронеслись у нее в голове.

Рукия подняла бровь.

— Хочешь попробовать еще раз?

Ичиго до сих пор находился в состоянии легкой фрустрации, и потому быстро согласился.

Но этот раз Ичиго полез первым. Он осторожно оперся коленом на середину, прежде чем перенести вес полностью. Гамак качнулся, но не перевернулся. Ичиго победно улыбнулся. Неплохо для второго раза. Он наблюдал, как Рукия присела на край сетки, она казалась совсем невесомой. Она обернулась, на мгновение замерла, а потом на ее лице расцвела ослепительная улыбка, вобравшая в себя все пятьдесят оттенков счастья.

— Ты знаешь, — почти шепотом произнесла она. — Гамак не может быть неудобным.

И вдруг она скатилась к нему, прижалась щекой к его плечу и положила ладонь на грудь, там, где билось сердце. Внезапный страх и нервозность охватили Ичиго, тело непроизвольно напряглось. Это было так ново, незнакомо и внезапно для человека, который не слишком любит сюрпризы.

Это было классно. Они словно были частями головоломки, дополняющие друг друга для идеальной картины.

Рукия была права.

И вместо того, чтобы быть обычным, раздражительным Ичиго, он нежно обнял ее, принимая ее мир, ее сердце и ее дружбу. Зарывшись носом в ее волосы, он ощутил не запах шампуня, но лаванды и магии, как будто это было напоминанием, что она гостья из другого времени и мира. Она не принадлежит этому месту. Это само по себе было смешно. Ичиго с трудом заставил себя отстраниться.

Он обнимал Кучики Рукию — Рукию, которая любила рисовать Чаппи на уроках, которая обожала не спеша прогуливаться по живописным районам, которая быстро переключала станции, когда они слушали радио, любила смотреть, как по стеклу скатываются дождевые капли, часто говорила «я вернусь» и возвращалась к нему, всегда поддерживала и делала его сильнее, всегда желала ему спокойной ночи, а потом заполняла собой сны. Он обнимал ее. И думать о ней, как о «чужой», было самым настоящим преступлением с его стороны.

Именно тогда Ичиго понял, что ему будет не хватать ее.

Ичиго поднял взгляд к верхушке дерева, крона которого дарила им тень, и начал считать солнечные лучи, пробивающиеся сквозь ветви и листву. Они словно лежали под зеленым зонтиком. Краем глаза он видел, как свет падает на лицо Рукии, заставляя ее кожу сиять словно миллионы кристаллов.

Почему он раньше не замечал ее красоты? Почему у него заняло столько много времени, чтобы привыкнуть к ней, обнимать ее не беспокоясь, что она о нем подумает или что другие смотрят? Они были Бог-знает-в каком районе на чьей-то лужайке в солнечный полдень, и, возможно, самое лучшее было в том, что они совсем не беспокоились об этом. Рукия закрыла глаза и вдохнула привычный запах Ичиго — клубники и самой жизни.

— Рукия?

— Хм?

Он помолчал.

— Что, если бы ты осталась в Каракуре? Когда все закончится?

— Если бы я осталась?

Рукия замолчала и уставилась на ворсинки Ичиговской рубашки. Это был глупый вопрос. Все чаще и чаще она забывала, что ее пребывание в этом мире было лишь заданием. Ожидала ли она, что он скажет, что будет скучать по ней? С каких пор она стала ждать его жалости и внимания? Школа осталась позади, и все же ничего еще не заканчивалось. Так, когда Япония стала для нее домом, а Сообщество Душ чем-то далеким?

Забавно, как иногда менялась ее жизнь.

— Ты не ответила на мой вопрос, — будничным тоном заметил Ичиго.

— Да? Мы играем во «что если»?

— Что, если да?

Она придвинулась ближе и улыбнулась.

— Что, если бы небо были рыжим?

— Что, если бы я не был рыжим?

— Что, если бы ты не был таким глупым?

Ичиго рассмеялся. Это было такой редкостью, которая лишь доказывала, как много вещей изменилось. Старый Ичиго уже накричал бы на нее, взвился, оттолкнул ее. Старая Рукия уже ругала бы его за такую несмешную, безвкусную шутку, назвала бы его незрелым и игнорировала в течение следующего часа. Ичиго понимал, сколько времени они потратили бы впустую, споря из-за мелочей, когда все что они должны делать — это не обращать внимания на пустяки.

— Что, если бы ты осталась, — снова попробовал Ичиго. – Что, если после выпуска, ты пошла бы в колледж?

Рукия вздохнула.

— Что, если бы я так и поступила?

— Рукия….

— Мы уже обсуждали этот вопрос, — нетерпеливо перебила его Рукия. — Ты знаешь, это не мое решение, Ичиго.

— Но это…

— И если Кучики Бьякуя позовет меня домой, я пойду домой. И точка.

— А если он скажет спрыгнуть, ты спросишь, с какого этажа? — фраза оказалась на удивление горькой, даже для того, кто притворялся, что его не заботит, какой мир выберет Рукия.

Рукия молча уткнулась ему в шею и ничего не сказала.

— Это твой дом, — проговорил Ичиго.

И ей так хотелось ему верить.

— Разве ты не чувствуешь это, Рукия? Разве ты не чувствуешь себя живой, даже будучи шинигами?

И ей так сильно хотелось жить.

Что-то внутри Ичиго щелкнуло. Перевернулось. Перестроилось. Именно тогда, на чужой лужайке в тени дуба он понял, что хотел, чтобы Рукия осталась. Она была для него как сестра – нет, не верно. Здесь было что-то совершенно другое. Ичиго чувствовал, что больше не может быть просто ее другом; возможно дружба была словно вода, Рукия была вином, а он слишком долго не брал в рот и капли. Вода безвредна, он смочет горло, но не утолит жажды.

Вот что это было. Он хотел, чтобы Рукия осталась по причинам, которые сам не мог облечь в мысли или слова.

— Я…— выдохнула она, уткнувшись носом в его рубашку, как будто могла взять от него частичку энергии и спустя несколько сотен лет, снова стать живой. — Боже, Ичиго, я чувствую, — в ее голосе было столько печали.

Ичиго обнял ее крепче.

— Но это не заставит меня остаться.

Ичиго закрыл глаза и отвернулся.

— Тогда иди.

Поднявшийся легкий ветерок раскачивал гамак и ерошил рыжие волосы. Рукия нежно, грустно улыбнулась и запустила пальцы в его волосы, прежде чем провести по линии скул. Ичиго потянулся к ее прикосновению, несмотря на гнев и разочарование, оба в унисон вздохнули.

Она мягко прижалась губами к его щеке, Ичиго взял ее за руку и переплел их пальцы. Это казалось таким правильным. Если они собираются проститься, то, черт побери, они сделаю то, что хотят, прежде, чем будет слишком поздно. Наконец, казалось, успела пройти целая вечность, их губы встретились на один долгий и краткий миг. Вкус липкого риса и манго смешались с привкусом сожалений и горькой печали, что разрывала сердца.

Это было грустно. Грустно и только.

— Я буду скучать по тебе, глупая мелкая шинигами.

— Почему?

— Потому что я здесь, лежу на этом гамаке, наблюдаю за закатом…Я здесь. Мы здесь.

Рукия прислонилась лбом к его плечу.

— Да. Мы здесь.

Они лежали в тишине, не целовались, не разговаривали и не произносили вслух вещи, которые, вероятно, лучше было оставить несказанными. Просто лежали там. На этом гамаке, на чужой лужайке, в мире, которому не принадлежали. В тишине.

Гамак легонько покачивался.